Я ТОСКУЮ ПО ТБИЛИСИ

Я тоскую по Тбилиси,
по глазам его огней,
по его тяжелооистью
и по легкости теней,
по балкончикам, висящим,
словно гнезда, над Курой
по торговкам, голосящим
над сочащейся хурмой,
по глядящей простодушно
в любопытстве, не в тоске-
вверх тормашками индюшке
у красавицы в руке,
по прохладе горных храмов,
где немного постоишь
и поймешь, что ты, как мрамор
жилку вечности таишь,
по кутилам Пиросмани,
что устали продолжать,
но гостей не перестали
внутрь клеенок приглашать,
по художникам свободным,
по компании большой,
по сапожникам холодным,
но с горячею душой,
по стоящему красиво,
с голой грудью, в забытьи,
Бонапарту с кружкой пива
на стене в "Симпатии",
и по надписи, не страшной
никому давным-давно
над гортанным хором в хашной:
"Громко петь запрещено!"

Я тоскую по Тбилиси,
по домам,чей срок на слом,
по лихому остромыслью-
ну хотя бы за столом,
по Отару, по Тамазу,
по "Давльот!", "Алаверды!",
по горбатому томату
на лице у тамады,
по Симоне и по Гогле,
будь земля для них легка!
Как они сейчас продрогли
под землею без глотка
По Гюльнаре, по Этери,
с осторожной их игрой,
по малиновой метели
у курдянки под метлой.
Я тоскую, как по дому,
по Тбилиси давних лет,
по себе по молодому
с той, которой больше нет.